вот так будет: «Роман Слепухина "Киммерийское лето" где-то откопал мой ныне покойный одноклассник… и эта книжка примерно на год стала для нашей школьной компании едва ли не культовой. Ничего в ней не было сверхъестественного: просто ровная, несколько меланхолическая, без малейших признаков дидактики или идеологического надрыва интонация плюс совершенная правдоподобность мыслей, речей и поступков обоеполого среднеинтеллигентского юношества (роман не был специально адресован подросткам, он был просто в значительной степени про них, и это особенно подкупало).
Под одной обложкой с "Киммерийским летом" был другой роман, "Южный крест", интонационно вполне схожий, а по материалу совершенно отличный: с местом действия в Аргентине и Парагвае начала 50-х, где несколько персонажей разных национальностей разыскивают какого-то беглого нациста, но эта главная сюжетная линия дана демонстративным курсивом, постольку-поскольку, чтобы всякому вменяемому читателю было ясно, что писано не ради этого. А ради чего? Ну, например, ради того, чтобы возлюбленная главного героя между делом длинно цитировала стихи безусловно запрещенных Георгия Иванова и Георгия Адамовича, с аккуратным указанием авторства в сносках (не исключаю, что это были, собственно, их первые публикации в СССР). … Я посмотрел в выходные данные и навсегда запомнил имя редактора Лениздата Ф. Кациса, не вычеркнувшего ни стихи, ни сноски, — впоследствии я не раз встречал это имя на разных хороших книжках…»
Даже если единственным работающим результатом этого теста стало желание воздать должное нескольким хорошим людям, лишний раз вспомнить о них, это уже много.
![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png)
timeasmymeasure
no subject
Date: 2007-12-16 10:00 am (UTC)«Роман Слепухина "Киммерийское лето" где-то откопал мой ныне покойный одноклассник… и эта книжка примерно на год стала для нашей школьной компании едва ли не культовой. Ничего в ней не было сверхъестественного: просто ровная, несколько меланхолическая, без малейших признаков дидактики или идеологического надрыва интонация плюс совершенная правдоподобность мыслей, речей и поступков обоеполого среднеинтеллигентского юношества (роман не был специально адресован подросткам, он был просто в значительной степени про них, и это особенно подкупало).
Под одной обложкой с "Киммерийским летом" был другой роман, "Южный крест", интонационно вполне схожий, а по материалу совершенно отличный: с местом действия в Аргентине и Парагвае начала 50-х, где несколько персонажей разных национальностей разыскивают какого-то беглого нациста, но эта главная сюжетная линия дана демонстративным курсивом, постольку-поскольку, чтобы всякому вменяемому читателю было ясно, что писано не ради этого. А ради чего? Ну, например, ради того, чтобы возлюбленная главного героя между делом длинно цитировала стихи безусловно запрещенных Георгия Иванова и Георгия Адамовича, с аккуратным указанием авторства в сносках (не исключаю, что это были, собственно, их первые публикации в СССР). … Я посмотрел в выходные данные и навсегда запомнил имя редактора Лениздата Ф. Кациса, не вычеркнувшего ни стихи, ни сноски, — впоследствии я не раз встречал это имя на разных хороших книжках…»
Даже если единственным работающим результатом этого теста стало желание воздать должное нескольким хорошим людям, лишний раз вспомнить о них, это уже много.